Наступила нам пора… 
Курс психологии 
Ивана Кедрова
 
Издаваемая Институтом философии человека при Петербургском университете имени Герцена серия «Забытые философы и философии» предполагает своей задачей возвращение в научный оборот тех авторов, чьи сочинения не просто утрачены для России, но и сохраняют те направления возможного развития науки, которые были отброшены в связи с научной модой или требованиями времени.
В этом издании мы публикуем «Курс психологии» Ивана Андреевича Кедрова (1811-1846(?)), которого по праву можно считать одним из основателей Ярославской школы психологии. Но об этом лучше написал прекрасный ярославский психолог Владимир Александрович Мазилов, статью которого о Кедрове мы прилагаем к этому изданию.
На мою долю остается сказать лишь о двух вещах. О связи Кедрова с Петербургом и его психологии. 
Кедров был выпускником Санкт-Петербургской духовной академии. Он был выпущен в 1837 году со званием магистра, завершив XII-ый курс преобразованной в 1809-м году Академии. Учился он явно хорошо, поскольку попал в число двадцати лучших из 55 слушателей. Поэтому неудивительно, что уже через несколько лет он издает в Ярославле свой «Курс психологии».
Этот «Курс», как и все работы той поры, отчетливо направлен на решение двух задач: освоение мировой философской культуры и создание собственного, русского языка философствования.
Это значит, что он находился в общем философском потоке с выпускниками и преподавателями Академии, среди которых были Василий Николаевич Карпов, Федор Федорович Сидонский. Но как автор одного из самых ранних наших курсов психологии, Кедров, безусловно, стоит в одном ряду с Александром Ивановичем Галичем, Петром Семеновичем Авсеневым, Никифором Зубовским, Федором Александровичем Голубинским.
Их сочинения по русской философии и психологи войдут в следующие тома нашей серии. 
Что важно для понимания труда Кедрова, как и всех остальных перечисленных мною мыслителей? То, что они пытаются сквозь труды немецких, французских и английских современников заглянуть в самые истоки философствования. Философская мода начала двадцатого века, отразившаяся в статье о Кедрове Энциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона, считала, что его труд был компиляцией из германских философов.
Однако вчитайтесь в то, какие задачи устами Кедрова ставила перед собой русская философия той поры:
«С некоторых времен стало более появляться в нашем отечестве книг собственно философских. Это признак, что наступила пора нам заниматься фундаментальными науками».
Пришла нам пора заниматься фундаментальными науками! Вот что двигало Кедровым и тем поколением русских философов, которыми были заложены основы Русской науки о душе, утерянной с усилением психофизиологии уже в конце того же девятнадцатого века.
Но что понимал Кедров под фундаментальными науками? Первый же параграф его учебника показывает это:
«Психология есть наука, раскрывающая существенные свойства души человеческой и сил ее, изъясняющая взаимное отношение между способностями, показывающая причины многоразличных состояний душевных, равно как и условия и цель существования нашего на земле».
Научная мода сегодняшнего дня приучила психологов и философов к психологической слепоте в отношении всего, что поминает «душевные силы», потому что это означает, что речь действительно идет о душе. А души для «прогрессивного ученого» нет.
Между тем это именно та философская школа, которая была заложена Платоном в «Федре», «Государстве» и «Тимее», где впервые было заложено понятие трех основных частей души – желающей, яростной и думающей. И названы эти части были именно силами – дюнамис: эпитюметикон дюнамис, тюмоедес дюнамис и логистикон дюнамис. Именно они и были переведены на русский язык еще в стенах Славяно-греко-латинской академии до того времени не существовавшим словом «способности».
Эти основы были осмыслены и даже оспорены Аристотелем, однако сохранились в числе уже не трех, а шести сил, включая силу движения, силу порождения и силу роста. А в осмыслении стоиков именно они стали основой всей той культуры красоты, речи, поведения и даже закона, что мы унаследовали от римской эпохи.
Иными словами, все лучшее в этике и морали, что движет современным человеком и делает нас людьми, мы приняли через стоиков, включая их христианских последователей, от Аристотеля и Платона. Именно оно и положено Кедровым в основания психологии как причины многоразличных состояний душевных…
Моды приходят и уходят. С ними уходят в тень истории и действительные пути, ведущие к истине, превращая то, что модно, в помехи, мешающие нам исследовать в тех направлениях, которые не одобрены общественным мнением. 
Однако истина не обязана быть убедительной, в отличие от лжи. Истина может даже казаться неверным путем или быть смешной. Как и ложный путь может долго казаться очевидным и не вызывать сомнений, пока психолог на собственной шкуре не прочувствует, что путь этот все не приводит и не приводит к решению его жизненных задач. 
А ведь современная научная психология совсем не помогает в жизни. Это наука исключительно для ученых, иначе – способ распределять места и финансирование в научном сообществе. А истина и счастье по-прежнему где-то там, где остались люди, еще имевшие возможность искать именно счастья и говорить то, что думают. Даже если оно звучит неправильно.
А что это за философия, которая звучит правильно?!
Философия, как поэзия, она не должна ходить путями человеков, ибо мудрость не лежит на этих путях.
И тогда снова начинает пронзительно звучать однажды сказанное и надолго забытое: наступила пора нам заниматься фундаментальными науками!
 
А.А. Шевцов,
доктор психологических наук,
профессор
 
Скачать пробный фрагмент книги